Интервью с министром туризма Калининградской области (приводится в сокращении):
16 февраля 2016 года в Москве прошла презентация туристического потенциала Калининградской области. В кулуарах переговорной площадки, на которую были приглашены чиновники Ростуризма, руководители московских предприятий туриндустрии и отдельные представители калининградского бизнеса, министр туризма Калининградской области ответил на вопросы RUGRAD
— Встречу посетил руководитель Ростуризма Олег Сафонов. Говорит ли это о том, что федеральный центр видит в Калининградской области площадку, где развитие этой сферы перспективно?
— На самом деле этот элемент тут присутствует. Ростуризм действительно наш серьёзный партнёр и по программе внутреннего и въездного туризма, в частности строительство променада в Светлогорске, и по продвижению, и по многим другим проектам. Конечно, Калининград сейчас входит во все топы с точки зрения интереса к нему со стороны рынка. Понятно, что он является одним из приоритетов и для Ростуризма. При этом Калининград объективно является одним из пяти регионов, ориентированных на массовый туризм. При поддержке федерального агентства мы рассчитываем в мае провести в Светлогорске большое мероприятие по продвижению.
— Сейчас в рамках упомянутой программы в области строится променад в Светлогорске. Какие ещё проекты осуществляются в Калининградской области при финансовой поддержке Ростуризма?
— Есть предварительные договоренности ещё по одному проекту. Но о нём рановато говорить, потому что документы пока не подписаны. Но мы хотим в рамках реализации кластера «Раушен» провести реконструкцию улицы Октябрьской и частично улицы Ленина в Светлогорске. Мы также просим их дать нам возможность делать новые кластеры в Калининградской области не по территориальному принципу, а по функциональному.
— То есть вся эта история с «Раушеном», «Кранцем» и другими «точками роста» на побережье — это была не региональная идея, а задумка министерства?
— Да.
— Но получается, что нам ставили какие-то задачи по развитию кластеров, но при этом федеральные ресурсы выделялись на аналогичные проекты отнюдь не в Калининградской области?
— Сейчас многое изменилось. Во-первых, мы сами оценили возможности целевой программы внутреннего и въездного туризма. И губернатор, и «Корпорация развития туризма» достаточно активно работали в предыдущие годы, чтобы Калининградская область была в неё включена. Поскольку эта программа ориентирована в первую очередь на подготовку новой инфраструктуры, либо модернизацию старой, это достаточно хорошо, потому что инфраструктуру вообще-то всегда нужно вести параллельно тому, что происходит на рынке.
И второй фактор — рынок сам стал меняться. Это произошло по массе причин. Это и курс рубля, и политическая ситуация, и рост патриотических настроений, и пятое, десятое, двадцатое. Это способствовало выезду туристов в регион. Поскольку область имеет такие преимущества, которых больше нет нигде, то она становится такой мощной туристской дестинацией.
— И в Москве это поняли и признали?
— Они это как бы понимали всегда. Но эту презентацию мы хотели перевести в плоскость профессионального общения. Потому что на уровне общения чиновников эта история давно существует. Когда мы начали формировать кластерный подход, уже тогда мы стали это делать, чтобы участвовать в федеральных программах. Вообще, кластерный подход более правильный, потому что тогда ты более чётко понимаешь свою специализацию. Фокус делается на конкретном проекте и конкретной территории. Особенно если удаётся правильно определить специализацию.
— По поводу специализации: были найдены территории под «точки роста», приблизительно выбраны специализации для них, но удалось ли найти «своего туриста», на которого можно делать ставку, пока проекты кластеров сами ещё никого не принимают? По словам московских участников презентации, им как операторам всегда «чего-то не хватает» при направлении групп в Калининград. То мест размещения необходимого класса, то возможностей для времяпрепровождения отдыхающих.
— Мы достаточно долго думали и с туроператорами, и с коллегами по поводу дифференциации категорий туристов. Пришли к выводу, что это не очень корректная позиция. По той простой причине, что уникальность Калининграда в том и заключается, что любому туристу он интересен.
У них есть недоинформированность. Групповой, индивидуальный, семейный, экстремальный туризм — любой клиент может найти для себя правильный продукт в Калининграде. Единственный недостаток, который у нас был всё это время, — это недостаточное информирование профессионального сообщества и обычных покупателей о том, что в Калининграде можно найти продукт для себя. Поэтому если люди или операторы говорят, что чего-то не хватает, то они просто не знают, что это есть.
С точки зрения правительства, с точки зрения губернатора, моей, наших коллег, уникальность Калининградской области заключается в том, что здесь компактная территория. Не нужно ехать за каким-то элементом турпродукта далеко. У нас всё в пределах 50 км. Вы везде всё найдёте. С другой стороны, многообразие тоже такое, какого нигде нет. Третье — внутренняя инфраструктура отличается от большинства территорий в лучшую сторону. И есть ещё несколько исключительных «фишек». К примеру, такой янтарной темы нет нигде.
— Как вы считаете, чей это был просчёт в информировании потенциальных туристов? Ошибка туроператоров или недоработка министерства?
— Проблема была в стратегии. Она была другой: подразумевала плановую работу. Вдруг интерес и спрос стал превышать предложение, и тогда пришлось больше адаптироваться, говорить: «Да ничего страшного, мы найдём, где вас расселить. Просто вы не знаете, например, про наши рыбацкие усадьбы, потому что мы их не пиарили и не продвигали». Мы не работали активно по продвижению событийного туризма — есть и есть какие-то мероприятия. С появлением КиВиНа мы начали понимать, что в этом есть опережающий тренд, что какие-то направления можно не так активно продвигать, потому что они не так пользуются спросом. А «событийку» — можно. Ведь здесь действительно идёт конкуренция с другими регионами, потому что открылась ниша. Кто быстрее в эту нишу с хорошим продуктом зайдёт, кто основательно закрепится, тот и будет иметь этот рынок. То есть бизнес-подход тут довольно простой.
— Прошлый год показал прирост турпотока в регион, в этом ожидается ещё рост на 25 %. Я так понимаю, подсчёты ведутся не по показателю простого пересечения границы.
— Да, мы так уже давно не считаем.
— Но ряд калининградских фирм, которым может быть пришлось сильнее работать теперь на приём туристов, чем раньше на выездных направлениях, констатировали, что регион оказался не готов. Не столько в плане бизнеса, сколько в плане инфраструктуры, сопутствующей приёму. Вы согласны с такой точкой зрения?
— Отчасти да. Я, безусловно, согласен, но многое зависит от того, как ты оцениваешь существующую инфраструктуру и как ты выстраиваешь тот турпродукт, который ты хочешь продавать. Безусловно, оператор прав, когда он говорит, что нельзя сразу продать «мерседес», условно говоря, которого нет. Хотя, в принципе, при правильном подходе на территории Калининградской области можно сформировать практически любой турпродукт, кроме luxury-сегмента.
Я всегда говорю операторам: да, где-то недостаточно инфраструктуры, но вы постройте продукт с учётом той, что есть, поработайте на нём года два и посмотрите, как поменяется другой бизнес. Пусть девелоперы, рестораторы увидят, что у вас меняются показатели в пользу прибыли, и они увидят, что здесь можно работать.
— На презентации в Москве представители калининградского бизнеса высказали опасение о том, что приход московских туроператоров оставит местных без клиентов.
— Плохо для региона в части налогов будет, если московские операторы придут и будут напрямую тут работать. Но это не плохо с точки зрения конкуренции, потому что такая ситуация будет стимулировать и улучшение качества, и разработку нового продукта, и снижение цены для клиента. С нашей точки зрения, эффективно, когда связка существует между крупным оператором, который может завести трафик в Калининградскую область и калининградским оператором, который знает, как этот трафик правильно разместить, накормить и какие аттракции предложить. Как мне кажется, без калининградских туроператоров будет достаточно сложно продавать Калининград так, чтобы клиент стал лояльным клиентом.
— Какие-то жесты в сторону тех операторов, которые работают непосредственно с калининградцами, министерство планирует делать?
— У нас значительное число тех жителей, которые сейчас путешествуют внутри региона. Это 160 тыс. человек в год, которые активно путешествуют на побережье или на восток области. Это те, кто не просто приезжает по выходным, но бронирует места в средствах размещения и живёт там, являясь непосредственно резидентом Калининградской области. Это большое количество на самом деле.
Мы пытаемся сейчас разнообразить эти путешествия каким-то интерактивом. Проект «Настоящий калининградец» для этого и создан, чтобы люди не путешествовали всегда одним и тем же маршрутом, но узнавали бы о новых местах.
С точки зрения выездного туризма понятно, что одномоментно заместить рынок Египта и Турции не сможет никто. На сегодняшний момент это невозможно сделать быстро. Первое, что мы делаем в этом направлении, — это запуск рейса на Варну из аэропорта Храброво. Он, скорее всего, начнёт работать с конца апреля. Это с одной стороны. С другой стороны — это Казань. Сейчас мы ведём переговоры об открытии авиасообщения, потому что и Татарстан сейчас активно развивается и позиционирует себя как центр притяжения туристов. Он интересен калининградцам, и Калининградская область интересна в Казани.
(
Информация доступна только зарегистрированным пользователям.)
